Музыкант выступил в сопровождении камерной капеллы «Русская консерватория» под управлением Николая Хондзинского, избрав для своего рецитала концептуально выстроенную и стильную программу. Ее составили сочинения Моцарта и его непосредственного предшественника Карла Филиппа Эмануэля Баха – одного из самых влиятельных представителей немецкой музыкальной культуры второй половины XVIII века. Моцарт считал его одним из своих учителей, говоря: «Он – отец, мы – дети».

Сольные концерты исполнителей на деревянных духовых инструментах в нашей стране по-прежнему редкость, но даже и среди них появление на сцене первоклассного флейтиста, играющего не в составе оркестра или ансамбля, может считаться неординарным событием. Собственно, выдающихся флейтистов современности можно пересчитать по пальцам. Это Сэр Джеймс Голуэй, охвативший весь флейтовый репертуар вплоть до эстрады и киномузыки, солист Берлинской филармонии Эммануэль Паю и еще пара-тройка имен. Как казалось совсем недавно, конкурировать с ними в борьбе за место солиста на сцене в России просто некому. Сергей Журавель с легкостью разрушил это заблуждение, с первых секунд исполнения поразив благородством и глубиной звука, богатством тембровых оттенков, естественностью интонации и мощной техникой.

Журавель не так давно окончил Московскую консерваторию (класс профессора А.М. Голышева) и к своим 25 годам уже завоевал множество наград и лауреатских премий – как в состязаниях солистов, так и в ансамблевых конкурсах (одной из последних стала победа на V Международном конкурсе Московской консерватории в составе Conore Quintet). В настоящее время он продолжает обучение в аспирантуре, преподает в ЦМШ и совмещает сольную карьеру с игрой в различных камерных коллективах. «Практически все известные флейтисты играют в каких-то оркестрах или преподают, – поясняет исполнитель. – Это интересно, и я пока не готов отказаться ни от одной из составляющих моей творческой жизни».

По его словам, флейтовый репертуар достаточно обширен, но, безусловно, львиную долю составляет французская музыка прошлого столетия и сочинения барокко и классицизма. Шедевры западноевропейской музыки XVIII века и образовали программу февральского концерта.

Открыл вечер Концерт ре минор (Wq 22) для флейты с оркестром К.Ф.Э. Баха. Стилистика «Бури и натиска», нашедшая выражение в выборе минорной тональности, тревожной напряженности, стремительных пассажах и резкой смене контрастных образов, оказалась близка музыкантам капеллы «Русская консерватория» – оркестр звучал сбалансированно и упруго, не утрачивая энергетического нерва и выступая идеальным партнером для солиста. Для флейтиста же это произведение было самой выгодной презентацией: в первой и второй частях, не столь виртуозных, Сергей Журавель демонстрировал совершенно потрясающее звучание своего инструмента, выразительные возможности которого, как оказалось, ничуть не уступают гобою или кларнету. Удивительная точность фразировки, тонкая интонационная работа, продуманные нюансы – флейтиста невозможно было упрекнуть ни в одной оплошности. В ураганном финале на первый план вышло еще одно немаловажное качество солиста: Сергей Журавель оказался выдающимся виртуозом, справлявшимся с зубодробительной сложности пассажами, скачками и крутыми виражами сольной партии с легкостью и драйвом, не давая публике ни малейшей возможности ощутить, насколько технически трудна его партия и какое мастерство требуется для ее исполнения. 

Andante для флейты с оркестром до мажор Моцарта (K.135), продолжившее вечер, стало элегантной интермедией, давшей передышку перед торжественным финалом – Концертом для флейты и арфы с оркестром до мажор того же автора (K.299). Нарядная пышность и торжественность этого произведения делала его идеальным завершением программы. Но, увы, именно этот концерт оказался в исполнении не так убедителен и хорош, как первые два сочинения. Возможно, дело было в том, что заболевшую арфистку Аллу Королеву в срочном порядке заменила солистка Государственной академической симфонической капеллы России Нина Куприянова, чьей игре не хватило блеска и отточенности. Отсутствие общей сыгранности и неидеальный звуковой баланс были вполне объяснимы, хотя порядком смазывали общее впечатление. Впрочем, оба солиста и оркестр к заключительному Рондо максимально приспособились и друг к другу, и к непростой акустике собора и завершили концерт уже и вовсе вполне уверенно и бодро, заслуженно снискав долгие аплодисменты.

К слову, среди слушателей оказались и весьма искушенные музыканты – композитор Валерий Кикта и прославленная певица и педагог Валентина Левко, воспринявшие флейтовую феерию столь же искренне, как и те, для кого знакомство с флейтой благодаря талантливому музыканту принесло сильнейшие эмоции и незабываемые художественные впечатления.