Показ прошел в рамках проекта «RE-Конструкция» на Малой сцене театра: планировавшееся на декабрь открытие основной сцены после длительного ремонта (с приуроченной к нему постановкой «Руслана и Людмилы») отложено, и труппа все еще не может зажить полноценной жизнью, продолжая довольствоваться «камерными формами» и творчеством «на ходу». Тем не менее плоды этого творчества весьма интересны.

Среди череды редкостей – произведений по большей части совершенно неизвестных не только широкой публике, но и профессионалам, – какие представил за недавние годы Театр Сац, особое место принадлежит сочинениям ныне здравствующих композиторов. Декабрьская премьера как раз из их числа. Автор оперы «Шесть персонажей в поисках сцены» – англичанин Эдвард Ламберт (р. 1951), ученик Дьёрдя Лигети, основатель оперного фестиваля «Тет-а-тет» в Лондоне и театра «Музыкальная труппа» в Брайтоне, где в 2014 году состоялась мировая премьера «Шести персонажей…», одной из нескольких камерных опер композитора. Ламберт сам написал для нее либретто по мотивам наиболее известной пьесы Луиджи Пиранделло – итальянского предтечи театра абсурда, – но не стал первым, кто предпринял попытку положить ее на музыку: еще в 1928 году появилась одноименная опера итальянского композитора Марио Витали.

Созданная сто лет назад пьеса по своей форме и тематике очень современна, отвечает духу и канонам искусства постмодерна. В ней самым удивительным образом перемешаны реальный и вымышленный миры. Персонажи – результат творческого вдохновения автора – обретают плоть и кровь и начинают жить и играть по собственному разумению и собственным законам, приобретая черты живых людей с их страстями и фобиями. Однако увидеть логику действия затруднительно: развитие нелинейно, различные сюжетные мотивы и пласты текста наслаиваются друг на друга, формируя абсурдистскую оптику, в которой непросто разобраться даже посвященному.

Вокальные партии секстета действующих лиц даны в речитативном изложении. Отсутствует даже намек на законченные музыкальные формы, что производит впечатление некоторой монотонности и приближает оперу к драматической пьесе, где не говорят, а мелодекламируют. Однако речитатив прихотлив, гибок и выразительно отображает во всех нюансах смены настроений персонажей: это Режиссер, который намерен ставить новую пьесу, и его литературные герои – Отец, Мать, Падчерица, Сын, а также загадочная Мадам Паче.

Режиссер постановки Мария Фомичева самостоятельно осуществила перевод текста оперы (в Москве она исполняется по-русски). Ее «переводческая работа» удивляет постоянным несоответствием ударений в русских словах музыкальным долям и метру, из-за чего текст слушается с трудом. Возможно, это сделано сознательно, чтобы усилить фантасмагорический, абсурдистский характер произведения.

На небольшом пространстве Малой сцены Фомичева и сценограф Станислав Фесько размещают деревянные мини-платформы – подиумы, на которые периодически взгромождаются персонажи и «прокламируют» свои тексты, словно с трибуны. Часто они поют по нотам, с пюпитров, поскольку постановка заявлена в формате семи-стейдж. Костюмы Натальи Осмоловской слегка отсылают к эпохе итальянского драматурга (особенно женские), но в целом вневременны, условно современны. В целом сценическое пространство представляет собой мир закулисья, в котором идет живой театральный творческий процесс, – принцип театра в театре изначально заложен в пьесе Пиранделло и воспроизведен в опере Ламберта.

Непростую стилистику уверенно штурмует маэстро Сергей Михеев и солисты театра, все трудности им нипочем – и неоднозначная мелодика, и сложные ритмы, и эксцентричные вокальные украшения, и необходимость использовать необычные тембральные краски. Михаил Заболотский (Режиссер), Олег Банковский (Отец), Мария Чудовская (Мать), Анна Малькина (Падчерица), Вячеслав Леонтьев (Сын) и Максим Дорофеев (Мадам Паче – травестийный образ наоборот, возможно, с отсылкой к прокофьевской Кухарочке) – все они не просто свободно вокализируют, но и убедительно играют, создавая диковинные образы соответственно причудливому замыслу композитора. 

Фото Елены Лапиной