Это был вечер к 100-летию Эстонской Республики, и к этой дате самые известные эстонские композиторы получили заказы на сочинение произведений в разных жанрах. В том числе и Эркки-Свен Тююр, однако его музыка совершенно не слушается как заказная. Тююр – специфическая личность. Начинал он с очень индивидуально понятного рока, а продолжил как крайне серьезный академический композитор, сегодня активно действующий на передовых рубежах новой музыки.

Тююр – композитор-философ, его Девятая симфония называется Mythos («Миф»). Для многих этот порядковый номер симфонического опуса стал опасным рубежом (Бетховен, Шуберт, Брукнер, Малер, Дворжак, Шнитке – многие отправились на тот свет вскоре после его написания). Считается, что впервые о «проклятии девятой симфонии» заговорил Арнольд Шёнберг, сославшись на Густава Малера. «Те, кто написал свою Девятую, подходят слишком близко к потустороннему», – заметил он в своей речи памяти Малера 12 октября 1912 года. Думается, Эркки-Свен относится к этому рубежу философски. Но… его Девятая так же, как и бетховенская, рождается из «хаоса». Сам Тююр характеризует ее как «абстрактную музыкальную драму». В своем интервью эстонскому Klassika raadio он рассказывает о сложностях репетиционного процесса: и на репетициях, и, конечно, на премьере чувствовался высокий уровень адреналина. И тут же, между прочим, ссылается на Девятую симфонию Бетховена и на Пятую Малера – исполнение хорошо знакомой музыки не потребовало бы стольких усилий. Обе эти отсылки не случайны, а к Малеру – в особенности.

Дело в том, что Тююр – яркий представитель нового романтизма, и упоминание Малера только усиливает его связь с романтической (постромантической) эпохой. В музыке Тююра (не только в его «Мифе») много зашкаливающей эмоциональности и вместе с тем утонченной лирики, поражающей воображение красоты. Здесь уместно высказывание того же Шёнберга о Пятой симфонии Малера, которое вполне приложимо и к Девятой Тююра: «Я видел Вашу душу обнаженной, совершенно обнаженной. Она простиралась передо мной как дикий таинственный ландшафт с его пугающими безднами и теснинами, с прелестными радостными лужайками и тихими идиллическими уголками. Я воспринял ее как стихийную бурю с ее ужасами и бедами и с ее просветляющей радугой… Я ощутил человека, драму, истину...»

Насколько драма Девятой симфонии Тююра абстрактна – большой вопрос. Скорее наоборот: она вполне конкретна. Хотя Эркки-Свен использует современные средства (вплоть до «микроинтервальных флюктуаций»), он не экстремальщик. Его образы порой даже зримы: в начале, например, слышится шум моря – вероятно, какого-то мифического Финского залива.

В «Мифе» Тююра особенно ощущаются объемность и многомерность музыкального пространства, композитор часто задействует предельные регистры. Симфония по мышлению масштабная, хотя и одночастная. И все же по ее окончании ловишь себя на мысли, что прошло маловато времени для осознания некоей мифической реальности. Конечно, вложить идею мифа, мифологического сознания с его принципиальной целостностью в классический четырехчастный симфонический цикл невозможно, это было бы несоответствием формы содержанию. А вот дальнейшее развитие имеющейся части вполне возможно и даже кажется предпочтительным. Другое дело, что музыка Тююра по своей природе не мифологична – хотя бы потому, что слишком эмоциональна.

Вообще теперь редко пишут полномасштабные симфонии, как это было в эпоху Малера, а потом его музыкальных наследников – Шостаковича, Шнитке. Сегодня время одночастных симфоний – развернутые партитуры «слушать некогда», восприятие среднестатистического современного слушателя не выдерживает, если продолжительность звучания заметно превышает полчаса (Девятая Тююра длится 34 минуты). Но что поделаешь, если это приметы времени, если сейчас в почете компактность…

Девятая симфония Тююра прозвучала в безупречном исполнении Eesti Festivaliorkester под управлением Пааво Ярви – одного из самых авторитетных дирижеров, продолжающего линию Леонарда Бернстайна и успевшего поработать с ведущими оркестрами Европы, Америки, Азии. Спектр его интересов – от классицизма до музыки композиторов ХХ–ХХI веков (среди них Сергей Прокофьев, Дмитрий Шостакович, Ян Сибелиус и, конечно, эстонцы – Лепо Сумера, Эдуард Тубин, Арво Пярт, Эркки-Свен Тююр). Eesti Festivaliorkester впервые выступил перед аудиторией Таллина, и это было, несомненно, успешное выступление.

Затем – Скрипичный концерт Йоханнеса Брамса, где солировала Виктория Муллова. Ее мы помним еще по Конкурсу Чайковского 1982 года, а двумя годами раньше она выиграла финский Конкурс им. Сибелиуса. Во время гастролей в Финляндии в 1983-м Муллова решила не возвращаться в Советский Союз, и у нас о ней на какое-то время забыли. А между тем она сделала головокружительную карьеру на Западе и остается в отличной форме по сей день. Ее блестящая техника и чувство стиля не оставили равнодушной таллинскую публику, не отпускавшую солистку до тех пор, пока она не сыграла Adagio из Первой скрипичной сонаты И. С. Баха. Кстати, Тююр и Брамс соседствовали в программе не просто так: в таком сопоставлении становилось совершенно очевидно, что Эркки-Свен – самый настоящий современный романтик.

Во втором отделении оркестр под руководством Пааво Ярви, обозначив симфоническую арку программы, мастерски исполнил Шестую симфонию Шостаковича. А на бис прозвучал ностальгический «Вальс» Лепо Сумеры, у которого Эркки-Свен Тююр в свое время брал частные уроки композиции.

На снимке: Эркки-Свен Тююр

Фото Ave Maria Mõistlik